Спецслужбы и наркобизнес

[Моргенштерн]

Спецслужбы и наркобизнес


Распространение наркотиков и их незаконный оборот постепенно выдвигаются в число проблем, от решения которых зависит жизнь многих людей настоящего и будущего поколений.
Наркотики, с точки зрения медицины, это группа веществ (растительного происхождения и получаемых химическим путем), официально применяемых в лечебной практике, используемых для наркоза и оказывающих болеутоляющее и снотворное действие, но представляющих опасность для здоровья пациентов в силу нежелательных побочных эффектов, приводящих к наркозависимости.
Следует сказать, что все наркотические лекарственные средства включены различными международными конвенциями в специальные перечни химических и природных лекарственных веществ и препаратов.
Так, к наркотическим лекарственным средствам, в частности, отнесены так называемые галлюциногены и антидепрессанты (как средства, оказывающие успокоительное действие на центральную нервную систему, затормаживающие жизненно важные, в том числе рефлекторные, функции). Сюда же отнесены различные седативы и стимуляторы (оказывающие влияние на психические процессы, воздействуя преимущественно на высшую нервную деятельность). Они называются психотропными веществами.
Важно знать, что психотропные вещества — это особая группа обладающих наркотическими свойствами лекарственных средств, которые способны вызывать состояние зависимости, оказывать стимулирующее или депрессивное воздействие на центральную нервную систему, провоцируя галлюцинации или нарушения моторной функции организма. Их опасность заключается в том, что вследствие применения психотропных веществ нарушаются механизмы мышления, настроения и поведения человека.
Отдельного упоминания заслуживают так называемые допинговые вещества. Они относятся к группе лекарственных психотропных стимуляторов. С помощью этих средств искусственно увеличиваются физические и психические возможности не только спортсменов, но и боевиков, участвующих в спецоперациях. Допинговые вещества вызывают повышенную агрессивность, увеличивают на некоторое время скорость реакции, поднимают физический тонус, уменьшают аппетит, стимулируются физические и психические способности лиц, желающих добиться высших физических достижений.
В медицинской практике существуют также и психодислептические вещества. Это природные и синтетические вещества, вызывающие психические нарушения, в частности зрительные и слуховые галлюцинации.
Здесь же нельзя не сказать несколько слов и о нейролептиках, которые представляют собой группу лекарственных веществ, оказывающих тормозящее воздействие на центральную нервную систему. Нейролептики, не нарушая сознания, устраняют страх, тревогу, напряжение, галлюцинации, бред и некоторые другие симптомы психических заболеваний. Однако при этом они
могут усиливать действие наркотических, снотворных и обезболивающих веществ.


***

Все перечисленные наркотические средства существуют в форме таблеток, порошков, отваров, растворов в ампулах, гигроскопической жидкости, кристаллов и газов. В малых дозах наркотические средства провоцируют эйфорию и возбуждение, а в больших — оглушение и наркотический сон. При этом одни наркотические средства оказывают опьяняющее действие, другие дают сильный галлюциногенный эффект, третьи вызывают помутнение рассудка, четвертые вызывают сильное искажение реального мира, пятые резко поднимают потенцию, шестые снижают болевой порог, седьмые порождают жажду движений, секса и чувство совершенного счастья.
Каким же образом все эти специфические свойства наркотиков спецслужбы используют в своих интересах?

***

Переходя в открытую борьбу с правительственными структурами, наркомафия бросает вызов политической стабильности, законности и экономической системе государства.
В этой связи в условиях складывающейся международной обстановки западные страны при обеспечении национальной безопасности все большее внимание уделяют защите интересов своих граждан, общества и государства от угроз, которые исходят в равной мере как от наркобизнеса, так и от организованной преступности в целом.
Необходимо подчеркнуть, что наркобизнес в той форме, в которой он сложился на Западе к настоящему времени, и связанные с ним экстремистские акции относятся к наиболее опасным преступлениям. В современных условиях, когда имеет место тенденция возрастания активности насильственных преступлений, своевременное обнаружение и пресечение этих видов деятельности входит в число первоочередных задач правоохранительных органов.
В этой связи очень важно уметь оценивать напряженность криминогенной ситуации, выявлять тенденцию ее вероятного развития и на этом фоне выделять и оценивать конкретную ситуацию, в том числе связанную с деятельностью наркомафии. Практика свидетельствует о том, что, не овладев решением указанной проблемы, субъект борьбы с наркобизнесом не сможет выполнить своей главной функции — предупреждения этого вида преступной деятельности.
Незаконное изготовление и распространение наркотиков — это сложное социальное явление и организация борьбы с ним требует системного подхода, который предполагает выявление и учет взаимосвязей самого явления, его основных показателей и параметров с факторами, оказывающими на него существенное воздействие. Следовательно, данную проблему нужно рассматривать не изолированно, а в комплексе с другими наиболее существенными факторами — угрозами безопасности государства, в контексте борьбы с преступностью вообще


***

Инструментарий воздействия на психику человека всегда представлял интерес для тех, кто формирует арсенал спецсредств разведок и контрразведок, независимо от их национальной принадлежности. Это обусловлено главным образом в силу того, что все спецслужбы в своей деятельности исходят из одного принципа: противодействие угрозе должно быть адекватным самой угрозе. Другими словами, если противник обладает каким-либо специфическим оружием, оно должно быть и у защищающейся стороны. Естественно, что вопрос морали при этом может просто отсутствовать.
Специалистам известно, что, если когда-либо и возникает необходимость в средствах специального воздействия на человеческую психику, спецслужбы используют не наркотики, а психотропные вещества, разрабатываемые в специальных этнобиологических лабораториях, в том числе и на базе наркотиков. При этом этнобиологией называется современная научная дисциплина, включающая фармакологию, ботанику, биологию, психиатрию и антропологию.
Кто первым в истории начал использовать наркотические средства в интересах силовых структур, сегодня сказать весьма трудно. Скорее всего, эта практика пришла к нам из Египта, Японии и Китая. Известно, что до Второй мировой войны наибольших успехов в этой области добились фармакологи германских спецслужб. Об этом будет сказано ниже.


***

Американцы впервые заинтересовались контролем над поведением человека с помощью лекарственных средств и гипноза еще в 30-х годах. В Москве прошли самые абсурдные с точки зрения логики нормального человека «открытые процессы», в ходе которых виднейшие большевики признавали себя виновными в том, что никогда не совершали. На Западе было доподлинно известно, что никакого отношения к шпионажу обвиняемые не имели и не могли иметь, однако последние самозабвенно клеймили свою «шпионскую деятельность.
В результате в зарубежных спецслужбах появилось мнение о том, что русские применяют неведомые медикаментозные препараты и гипноз для «промывания мозгов». Подозрения усилились, когда в 1949 году кардинал Венгрии Миндсенти выступил в суде с чуждыми для своих антикоммунистических убеждений заявлениями. Затем во время войны в Корее американские пилоты, попавшие в плен к китайским добровольцам, не только подписывали признания о военных преступлениях, но и сами выступали по радио. Этого в США понять не могли.
В это время советская практика конвейерного дознания и запущенное пропагандистское клише продолжали действовать завораживающе. От созданного в 1947 году ЦРУ потребовали решительных мер. Начались лихорадочные поиски в области управления поведением. С американским размахом были задействованы все трофейные германские и японские наработки. При этом, несомненно, использовались захваченные специалисты-фармакологи из Германии и Японии.
В результате появились программы специсследований под названием «Блю-бэрд» (1950) и «Артишок» (1951). Программа «МК-Ультра» (1953) заслуживает особого внимания. Она осуществлялась 25 лет и стоила 25 млн долларов. Суть проекта заключалась в следующем: «Разрушение поведенческих стереотипов пациента путем неоднократного применения сильного электрошока (так называемое депрограммирование) на протяжении 6 — 7 дней, затем сенсорная изоляция пациента с последующим продолжительным (7 — 10 суток) периодом сна. Эта технология предполагала применение сильнодействующих лекарственных препаратов и наркотиков, которые уже в тот период считались самыми перспективными средствами».
По результатам этих исследований в 1956 году американцами была разработана так называемая техника «психического вождения» объекта. Суть ее заключалась в том, что пациента заставляли слушать магнитофонные записи определенного текста, зачитываемого им самим — так называемое «аутопсихическое вождение», и другими людьми — так называемое «гетеропсихическое вождение». С помощью такого принудительного аутотренинга и создавались условия для преодоления психических средств защиты человека, и осуществлялось так называемое «активное внедрение». При этом для того, чтобы обойти психологическую защиту, применялись растормаживающие препараты и наркотики, вплоть до ЛСД.
Если пациент и после этого продолжал сопротивляться, к лечению добавляли в различных комбинациях интенсивный курс электрошока, инсулиновую кому, вызываемую внутривенной инъекцией инсулина, и продолжительный наркотический сон. При этом человек погружался в сон на более чем 20 часов в день. 3 раза его будили для принятия пищи, а перед каждой едой вводили инсулин. По технологии это должно было продолжаться 10 дней. Затем осуществлялось собственно депрограммирование с помощью многократного электрошока. В результате объект отправлялся в состояние «вне времени и пространства», аналогичное тому, чего достигают с помощью специальных ритуалов неорелигии кришнаитов.
Таким образом, «психическое вождение» осуществлялось на трех стадиях. На первой происходила потеря памяти, но при этом пациент еще осознавал, кто он и где находится. На второй — пациент терял представление пространства и времени, но отдавал себе отчет в происшедших с ним изменениях и поэтому впадал в сильнейшее беспокойство. На третьей стадии пациент мог забыть иностранный язык и утратить всякое представление о своем материальном положении. Иногда он оказывался не в состоянии ходить без посторонней помощи, самостоятельно есть. Его ответы на вопросы становились не связанными с воспоминанием прошлого и ожиданием будущего. Он полностью освобождался от всех тревог, сохраняя при этом постоянное состояние мягкой эйфории. В результате пациент начинал жить на очень ограниченном отрезке пространства и времени.
В 1977 году было объявлено о том, что «Программа "МК-Ультра" не дала никаких результатов, представляющих ценность для ЦРУ, в связи с чем, дальнейшие опыты были запрещены». Однако, по имеющимся данным, стоимость «закрытой» программы в конце 80-х годов возросла на 6 млн. долларов. Во всяком случае, из практики разведок известно, что, когда интересующая тема исчезает со страниц специальных изданий, это означает ее переход в стадию секретных спецразработок.




***

О структурах советских спецслужб, занимавшихся аналогичными разработками, известно чрезвычайно мало.
Фармакологи печально известной лаборатории Майрановского в составе 4-го спецотдела НКВД до войны больше интересовались токсическими веществами, а не наркотиками. После войны в структуре оперативно-технической службы НКВД-КГБ эта лаборатория получила 12-й порядковый номер. Можно предположить, что одна из 11 оставшихся лабораторий НКВД на базе трофейных разработок занималась и этой проблемой стимуляторов и психотропных веществ. Во всяком случае, трофейные разработки по данной тематике в HКВД имелись.


***

Говоря о конкретных сферах применения спецслужбами наркотических средств и психотропных веществ, можно говорить о военной, политической, оперативной и криминальной.
В военной сфере применение наркотических и психотропных веществ наибольший удельный вес падает на использование психоделического оружия, так называемого военного наркотика. Этот вид современного оружия представляет собой взрывное устройство, начиненное сильнодействующим наркотическим средством, способным привести в бессмысленное состояние население города или личный состав войсковых подразделений. Когда американцы в 1980 г. планировали освобождение заложников, захваченных исламистами в посольстве США в Тегеране, в Пентагоне и ЦРУ под руководством Бжезинского была разработана уникальная диверсионная операция.
Согласно плану в операции должны были быть задействованы две группы численностью 160 боевиков. В состав одной из групп, которая должна была штурмовать посольство, были включены два американских специалиста, замаскированных под операторов телевидения. Первый «техник» был специалистом по акциям радиоэлектронного подавления. Второй «техник» был «психофармацевтом». В его задание входило обеспечение эффективного применения быстродействующих психотропных средств (психоделического оружия) для выведения из строя как студентов, несущих охрану заложников, так и любых других сил, которые могли подоспеть им на помощь; На этого специалиста делалась большая ставка. Этот факт свидетельствует о том, что уже в 1980 году американский спецназ имел на вооружении психоделическое оружие. Провал операции так и не позволил нам узнать результаты применения этого современного вида оружия в боевых условиях.
На втором месте по значению в спецслужбах стоит использование наркотических средств при подготовке боевиков к спецоперациям. Выше мы уже говорили о наркотиках амфетаминовой группы и о том, что такие средства можно использовать в качестве допинга боевиков при проведении тайных операций. Еще до войны немцами на базе препарата бензедрин был разработан стимулятор фенамин, который с успехом применялся спецподразделениями германской армии. В частности, им активно пользовались диверсанты Скорцени. После приема фенамина бойцы спецподразделения могли совершить с полной выкладкой марш-бросок на 50 км, после этого вступить в бой и вновь, не чувствуя усталости, уйти на маршрут. Это был препарат, практически мобилизующий, как минимум, двухдневный запас физических сил для расходования их на более коротком отрезке времени. Правда, затем субъекту было необходимо адекватное по времени восстановление организма, в процессе которого наступал глубокий сон продолжительностью до 48 часов.
Можно с уверенностью утверждать, что применение подобных технологий для подготовки спецконтингентов у большинства участвующих развивает навыки проявления таких резервных способностей, как невосприимчивость к боли, высокой температуре, дает возможность ослабления действия наркотиков, повышения выносливости, скорости реакции и т.п. Другими словами, прикладное значение спецпрепаратов для военных целей общепризнано. Но известно также и то, что последствия и побочные эффекты от применения таких средств представляют опасность для человеческого организма.
Именно поэтому проблема использования наркотиков спецслужбами очень часто привлекала внимание западной прессы в 70 —80-е годы. Происходило это в связи с утечками информации о том, что у участников экспериментов появлялись необратимые изменения психики и психофизиологического состояния. Происходило резкое ухудшение общего самочувствия, падение скорости реакции, рост влияния на организм спиртного и т.п. Ввиду отсутствия ясного понимания механизмов специального биологического воздействия, вопросы защиты от подобных воздействий до настоящего времени остаются нерешенными.
Еще в 1975 году были опубликованы данные, представленные психологом США Томасом Нейрамом. Он сообщил о программе отбора террористов и диверсантов, которую вела военно-морская разведка США. Вербовка кандидатов с определенными наклонностями проводилась из лиц, содержавшихся в военных тюрьмах за насилие и убийство. После медикаментозной (психотропной) обработки, ведущей к повышению гипнабельности, они программировались соответствующим образом и направлялись для прохождения дальнейшей службы за границу. По возвращении с заданий агенты, как правило, чувствовали «легкое недомогание» и попадали в госпиталь. В госпитале проводилась их специальная обработка, обеспечивающая амнезирование, или полное стирание из памяти событий прошедшей операции. При этом было установлено, что с помощью использования гипноза и фармакологических препаратов память можно частично вернуть. В этой связи в нейропсихологической лаборатории американских ВМС в Сан-Диего, штат Калифорния, сумели создать специальную блокирующую память технологию. При ее использовании у секретоносителя, когда он доходит до конкретных воспоминаний, начинаются острые спазмы желудочно-кишечного тракта, онемение ног и нестерпимые боли по всему телу.


***

О фактах использования спецслужбами в политических интересах оперативных контактов с представителями наркобизнеса известно достаточно много. Можно вспомнить о ценном агенте ЦРУ 60-х годов — панамском руководителе генерале Мануэле Норьеге, который в 70-е годы возглавил разведку Панамы, затем фактически продал свою страну действующей в Колумбии империи наркобаронов Медельинского картеля.
О косвенных признаках союза, заключенного между ЦРУ и колумбийским кокаиновыми баронами в 1988 году говорилось достаточно. Газета «Вашингтон пост» намекала на тот странный факт, что «крайне мало американских агентов спецслужб в Центральной Америке ведут борьбу против «Медельинского Kaртеля», поставляющего на американский рынок 80 процентов потребляемого США кокаина, имея от этого многие миллиарды долларов». Говорилось о том, что благодаря этому коррумпированные высокопоставленные чиновники наживаются на дестабилизации целых стран. В этот же период руководители колумбийских спецслужб утверждали, что американские, английские и израильские наемники помогали на полуофициальной основе готовить «ударные бригады» для наркокартелей.
Именно в этот период Норьега имел довольно тесные контакты с подполковником Оливером Нортом, главным фигурантом скандала «Иран-контрас». Мотив сговора Норта и Норьеги состоял в том, чтобы использовать опыт контрабандных операций Норьеги с наркотиками для обеспечения поставок оружия никарагуанским и сальвадорским повстанцам. При этом, по договоренности ЦРУ, в этих целях использовались авиационные базы наркокартеля в Центральной Америке и целый парк принадлежащих ему же самолетов, которые в Майами везли оружие, а при беспрепятственных полетах обратно на Флориду загружались колумбийским кокаином. Далее оружие, поставляемое ЦРУ, направлялось в Колумбию и оттуда доставлялось уже кокаиновым картелем непосредственно формированиям контрас. Кроме того, за предоставление этого контрабандного канала Норьега разрешил силам, оказывавшим сопротивление никарагуанским и сальвадорским повстанцам, проходить обучение в Панаме Отношения запутанные, но преследующие вполне конкретные политические цели.


***

Можно привести еще один пример того, как американские спецслужбы пытались наладить собственный контроль за политическими механизмами борьбы с распространением наркотиков.
В том, что американские спецслужбы контролируют международные дела, связанные с наркотиками, нет ничего удивительного. В госдепартаменте США в этих целях существует должность заместителя госсекретаря по международным делам, связанным с наркотиками. Занимающий эту должность координирует все крупные программы по борьбе с наркотиками в 13 странах (главным образом в Латинской Америке).
В 1989 году на этот пост был неожиданно назначен Мелвин Левицки. Любой начинающий аналитик, взглянув на его дипломатический послужной список, без ошибки определит его принадлежность к американским спецслужбам. В 1963 — 1965 годах Левицки работал во Франкфурте, где располагался региональный центр американской разведки в разгар холодной войны. В 1972 — 1975 годах Левицки являлся сотрудником политического отдела посольства США в Москве, то есть отдела, служившего основным прикрытием для сотрудников посольской резидентуры ЦРУ. В результате детально задокументированной деятельности, несовместимой с дипломатическим статусом, Левицки был выдворен из СССР. Затем, прежде чем стать заместителем госсекретаря, Левицки некоторое время в 1982 — 1983 годах был помощником госсекретаря по правам человека, в 1983 — 1984 годах являлся заместителем директора радиостанции «Голос Америки», а затем возглавлял исполнительный секретариат госдепартамента США (т.е. контролировал всю секретную переписку ведомства).


***

Специалистам-аналитикам, как нашим, так и зарубежным, всегда казался странным тот факт, что до 1986 года в средствах массовой информации СССР практически не сообщалось о фактах борьбы КГБ с наркомафией, хотя и было известно, что через территорию Советского Союза уже в начале 60-х годов наркокурьерами были налажены тайные транзитные тропы.
В 1986 году реализация оперативного учета дел по фактам контрабанды наркотиков резко возросла. В августе 1991 года были опубликованы данные о том, что «за четыре года было задержано наркотиков в пятьдесят раз больше, чем за несколько десятилетий существования таможенной службы». Чем объяснить столь взрывную результативность наших таможенников? Руководители Главного таможенного управления при СМ СССР пытались не очень убедительно списать это на «резкий рост числа таможенных нарушений» именно в этот период.
Это не совсем соответствовало действительности; еще в начале 1962 года осуществлялись аресты на территории СССР курьеров американской наркомафии. Уже тогда с ними тщательно работали по линии КГБ, поскольку подозревали, что спецслужбы используют действующие каналы наркомафии в своих интересах. Как правило, отбыв срок, пойманные с поличным курьеры с полным на то основанием отказывались возвращаться в США и стремились, предусмотрительно сменив свои паспортные данные, раствориться «в третьих странах». Оседали они, главным образом, в странах Скандинавии, где в то время скрывались многие граждане США, уклонявшиеся от призыва в армию в период войны во Вьетнаме.
Поскольку в те годы было не принято открыто говорить об успехах советских спецслужб на фронте борьбы с наркобизнесом, у кого-то могло сложиться превратное мнение о том, что КГБ по этой категории особо опасных международных преступников практически не работал.
Ответ на вопрос об истинных причинах всплеска в 1986 году результативности Таможенного комитета на этом участке борьбы с контрабандой в прессе не давался. Профессиональная тайна этого феномена заключалась в следующем. Именно в 1986 году на должность заместителя руководителя Таможенного комитета СССР пришел первый заместитель начальника советской контрразведки (2-го Главного управления КГБ) генерал-лейтенант В.К. Бояров, за плечами которого был колоссальный положительный опыт работы в разведке и контрразведке. Он быстро сумел наладить эффективное взаимодействие с западными спецслужбами и умело организовать агентурно-оперативную разработку сигналов о транзите наркотиков через территорию СССР. Результаты были впечатляющими.


***

Обвинение «СССР и КГБ в наркозаговоре и наркотерроризме против Запада» началось с публикации известной статьи в «Вашингтон пост» в начале 1986 года. Она послужила толчком для появления серии статей во всех крупнейших западных изданиях. Авторы публикаций, ссылаясь на информированные источники, обвинили СССР, Болгарию, Кубу и Никарагуа в хорошо организованном заговоре, задуманном еще в начале 60-х годов с целью подрыва Запада с помощью наркотиков.
Поводом к развертыванию пропагандистской кампании послужило задержание в 1986 году в Роттердаме советского грузового судна, на борту которого находилось 200 кг героина, а также показания, данные рядом перебежчиков. Среди них оказался весьма информированный генерал Ян Сейна, секретарь совета безопасности и одновременно начальник генштаба министерства обороны Чехословакии, который еще в 1962 году присутствовал на закрытом заседании в Москве лидеров стран — участниц Варшавского Договора. Председательствовал на том совещании Хрущев, который и призвал руководителей стран-союзниц, развивая международные связи, использовать наркотики в целях дестабилизации западного общества. Высказанное на совещании мнение о том, что эти методы могут являться аморальными, было отвергнуто Хрущевым. Он, по свидетельству Сейна, заявил, что «мы категорически настаиваем на том, что всё, способствующее ускорению уничтожения капитализма, морально». В итоге, как об этом сообщил французский журнал «Экспресс», который напечатал статью директора Лондонского института по изучению локальных и международных конфликтов Брайана Крозье, «в 1962 году в Москве было принято закрытое решение по использованию в глобальном масштабе наркотических средств в подрывной борьбе против Запада». Расчет делался на то, что западным странам придется пойти на колоссальные затраты ради того, чтобы держать проблему наркотиков под контролем.
В 1967 году в Москве состоялось совещание руководителей служб государственной безопасности стран - участниц Варшавского Договора. Темой обсуждения была «Дестабилизация западного общества с помощью различных методов, включая и наркотики». Об этом достаточно подробно писали известные журналы «Ридерс дайджест» и «ЮС ньюс энд уорлд рипорт».
Тогда эти обвинения повисли в воздухе. Опровержения по поводу «измышлений спецслужб США» заполнили органы партийной печати («Правда» и «Советская культура»), а также страницы являвшейся в то время рупором КГБ «Литературной газеты». Считалось, что «Литгазета» должна представлять для западных читателей так называемое независимое «общественное мнение». Всесоюзная печать или «гарем партократизма», как ее часто называли, по команде сверху упорно отбрасывала все обвинения в адрес СССР как одного из крупных участников международного подпольного наркобизнеса.
Однако специалистам-аналитикам было трудно объяснить, почему наркобароны, которые умеют считать деньги, везут кокаин из Южной Америки в США через СССР и не считают громадные расходы на нелегальную перевозку своего товара. Сам собой напрашивался ответ: видимо, в основе этого маршрута лежала серьезная выгода, с лихвой перекрывающая все «лишние» расходы. Вероятно, что таковой выгодой могла быть лишь безопасность или даже гарантированный режим наибольшего благоприятствования транзиту наркотиков по территории СССР.


***

Болгария всегда была одним из крупнейших перевалочных центров транспортировки наркотиков из Ирана и Афганистана в Европу. До 1962 года спецслужбы Болгарии активно внедряли своих сотрудников и агентов в среду наркоторговцев.
В 1971 году полковник госбезопасности Болгарии Стефан Свердлев, перейдя на сторону Запада, вывез из страны около 500 документов с грифом «секретно». В их числе была директива, датированная 16 июля 1970 г. Согласно директиве, государственной болгарской торговой организации КИНТЕКС предписывалось осуществлять контрабанду на Запад наркотиков и оружия. Позднее, по наводке Свердлева, эта деятельность была достаточно подробно задокументирована западными спецслужбами.
После этого наступило вынужденное затишье, и лишь в феврале 1985 года в Софии был устроен шоу-костер, на котором сгорели конфискованные транзитные 13 кг героина и 447 кг гашиша. Более сотни журналистов со всей Европы и даже из США были вовлечены в этот политический спектакль. В то время мало кто обратил внимание на этот прелюбопытный факт.
До 1984 года в Болгарии не только не проводилось публичных «казней» выловленных транзитных наркотиков, но даже сообщений в печати о них не появлялось. Тем не менее, известно, что спецслужбы США, в рамках международных договоренностей о взаимодействии в борьбе с наркомафией, регулярно давали болгарским властям точные «наводки» — по каким маршрутам идут нелегальные грузы, в каких гостиницах Софии и ее предместий проходят тайные встречи наркокурьеров.
Как же реагировала болгарская сторона на попытки американцев наладить взаимодействие в борьбе с международной наркомафией? Заместитель министра торговли Болгарии Пиринский в интервью советской газете в марте 1986 года признал факт предоставления американской спецслужбой оперативной информации. Он заявил буквально следующее: «...Нам сообщают телефонный номер и клички и говорят, что такое-то лицо занимается контрабандой; пишут, будто мафия якобы провела встречи своих крестных отцов в Болгарии — один раз в отеле. "Черное море" в Варне, в другой раз — на какой-то даче под Софией... мы не можем предпринимать следственные действия только на основании этой писанины, на которую, откровенно говоря, смотрим как на криминальную беллетристику». Показательный факт. Болгарской спецслужбе коллеги дают наводку, базирующуюся на достоверных агентурных данных, а официальное лицо, рискуя расшифровать источник оперативной информации, отметает это как «беллетристику».
Это не было проявлением некомпетентности, инертности или лени. Так осуществлялась общая политическая линия на наркотеррор западного общества. Нужно подчеркнуть, что болгарские спецслужбы, как и остальные органы стран Восточной Европы, всегда были под плотным контролем представительства КГБ, в котором находились опытнейшие координаторы-руководители внутренних и внешних спецслужб СССР. Трудно предположить, что болгарские спецслужбы могли не согласовывать с Москвой свои действия на международном уровне. Все кончилось тем, что в тот период США в одностороннем порядке разорвали сотрудничество с таможенными службами Болгарии.




***

Проникновение наркотеррористов на Кубу началось еще в конце 70-х годов. Разведслужбы Управления по борьбе с наркотиками США уже тогда фиксировали рост связей между официальными кубинскими представителями и колумбийскими наркодельцами.
До 1975 года колумбийские корабли с марихуаной и кокаином должны были с большой осторожностью идти извилистым проливом между Кубой и Гаити. Малейшая навигационная ошибка могла привести к тому, что корабль оказывался в кубинских территориальных водах. Это означало конфискацию груза и арест команды. В конце 1975 года в Боготе состоялась встреча представителей колумбийской наркомафии с кубинским послом Фернандо Равело-Ренедо, где щепетильные вопросы удалось урегулировать. Кубинский след стал особенно заметен после того, как болгарский канал продвижения наркотиков на Запад был скомпрометирован. Одновременно с Кубой в эти операции была вовлечена и Никарагуа. Аналитики американских спецслужб утверждали, что основную роль при использовании наркотиков в качестве политического оружия продолжал играть Советский Союз.
В 1989 году на Кубе по делу о связях с наркомафией был арестован министр внутренних дел Абрантес, которого позднее нашли мертвым в камере тюрьмы кубинских спецслужб. Видимо, кто-то поважнее коррумпированного министра был заинтересован в ликвидации нежелательного свидетеля.

***

Преступная деятельность спецслужб в виде их участия в операциях наркомафии весьма актуальна для многих стран. Происходит это, прежде всего, в силу того, что этот вид преступности приносит самые высокие доходы его организаторам.
Наркобизнес — это, прежде всего, общественно опасная противоправная предпринимательская деятельность, осуществляемая организованной преступностью, направленная на извлечение максимальной прибыли в сфере нелегального производства, хранения, транспортировки (в том числе контрабанды) и сбыта наркотиков и затрагивающая экономические, политические и социальные устои государства и общества.
Колумбийская мафия всегда располагала агентами-информаторами в правоохранительных органах, ключевых правительственных министерствах (юстиции, обороны, иностранных дел), в дипломатическом корпусе в Боготе, а также в национальных и местных средствах массовой информации. Несомненно, что эта сеть охватывает территорию далеко за пределами Колумбии и включает в себя политических и военных деятелей многих стран Центральной Америки и Карибского региона. Более того, предполагается, что сеть включает в себя коррумпированных сотрудников полицейских, таможенных и авиадиспетчерских служб США, а также некоторых дипломатов стран Латинской Америки, работающих в загранпредставительствах своих стран.


***

Постепенно и в российской прессе стали появляться материалы о многочисленных случаях участия в наркобизнесе «отдельных» офицеров советского ограниченного контингента войск в Афганистане. В этот период на территории Афганистана, по данным космической разведки США, собирали урожай до 800 т опийного мака в год. В результате многие старшие офицеры получили различные сроки заключения, а кое-кто погиб при загадочных обстоятельствах (вспомним «кубинский след»). Пресса при этом громогласно обвиняла в причастности к наркобизнесу «непримиримую оппозицию» — противников кабульского режима, которую, с задействованием подразделений спецслужб, поддерживали оружием США и Иран. В конце 80-х годов самые крупные партии задержанных наркотиков составляли по стоимости от 30 до 100 млн. долларов. Именно тогда проводились военные операции за право контролировать опиумные плантации и территории, через которые проходили основные маршруты транспортировки наркотиков из Афганистана.
Правда, позднее, в ходе расследований выяснилось, что именно афганские власти на местах, а вовсе не «оппозиция режиму», поощряли практику крестьян на контролируемой территории выращивать в труднодоступных районах мак и коноплю, втягивая их в выгодный бизнес и получая при этом в свой карман солидные прибыли. Факт выращивания и производства наркотиков на территории Афганистана был подтвержден на 17-й спецсессии ООН по проблемам незаконного производства наркотиков и наркобизнеса. При этом было установлено, что транзит наркотиков из Афганистана на Запад проходил через Россию, Молдову, Беларусь и Прибалтику.
28 апреля 1990 г. в опубликованном в Кабуле постановлении Совета министров Республики Афганистан были приведены данные о количестве конфискованных за последние три года наркотиков: 114 т героина и 1700 т гашиша. По ценам «черного рынка» США стоимость конфиската в сумме составила 57 млрд. долларов. Однако публично эти партии не сжигались, и куда ушла «белая смерть» из Кабула можно только догадываться.


***

Первые попытки использовать гипноз и наркотики для активизации паранормальных способностей испытуемых были предприняты на Западе в 60 — 70-х годах. Тогда речь шла об обнаружении скрытых психофизиологических, возможностей человека и изучении влияния на эти возможности различных специальных медикаментозных препаратов типа ЛСД. Известно, что в финансировании этих работ активно участвовали ЦРУ, Ай-Би-Эм, «Америкэн телефон энд телеграф корпорейшн». Указанные эксперименты осуществлялись на базе Стенфордского и Принстонского исследовательских центров. Велись они по нескольким направлениям, к которым относились: развитие методов негласного получения информации об удаленных и скрытых объектах, изучение измененных состояний сознания с целью модификации поведения человека, использование опыта так называемых примитивных народов и традиционных восточных систем психотренинга, реализация массовых галлюцинаций (у лиц с различным уровнем гипнабельности).
Эта сфера деятельности получила название психотронное кодирование, что значит установление контроля над психикой с помощью введения в подсознание человека целевой информации, команд, обязательных в тот или иной момент исполнения. Делается это посредством направленного воздействия на человека различных комбинаций электромагнитных полей с психотропными веществами. При этом электромагнитные импульсы повторяются с определенной частотой, оказывая влияние на зоны мозга, ответственные как за эмоциональный настрой, так и за работу органов человека. В результате такая обработка вызывает изменение поведения и мыслительной деятельности объекта, его реакций на события и ситуации. Одновременно это приводит к нарушениям в работе функциональных систем организма и изменениям в клетках тканей. При этом в процессе «промывания мозгов» или зомбирования происходит разлаживание психики объекта.
Наряду с этим анализ открытых источников показал, что в конце 80-х годов подобные работы велись в более чем 20 странах мира (статьи на эту тему опубликовали 13 учреждений Великобритании, 9 — Канады, 5 — Индии, 5 — Голландии, по 4 — ФРГ, ЮАР, КНР, всего более 80 учреждений). Сегодня проблемы парапсихологии и смежных областей освещают около 50 специализированных журналов, издающихся в 18 странах мира.


***

Спецслужбами применяется искусственное повышение гипнабельности и кодирование объекта на требуемое поведение.
Проблема закладки программ в гипнотическом состоянии связана с различным уровнем гипнабельности людей.
Искусственное повышение гипнабельности достигается различными путями. Одним из таковых является использование биологически активных веществ, в том числе с жидкими носителями, обеспечивающими транспортировку спецпрепарата через кожу (плохо вытертый стол в кафе, влажная салфетка для протирания лица, фломастер или баллон с аэрозолем оптически прозрачным и запахонейтральным и т.п.). Может быть также применен способ с использованием сигарет или спиртного с соответствующей дозой конкретного вещества.
Внушение делается резким императивным тоном в период засыпания (когда используемая доза препарата мала) или во время пробуждения (если доза велика). Имеется некоторая специфика в работе с наркоманом. В этом случае конкретное внушение осуществляется перед уходом его в обычный наркотический сон (опий) или на фоне спонтанно возникающих, а затем направляемых галлюцинаций (гашиш).
Известно, что проблема закладки программ и управления психикой иногда успешно решается спецслужбами с помощью атрибутики групповых сходов клановых сект типа кришнаитских. Дело в том, что использование благовоний на таких сходах легко маскирует и облегчает применение аэрозолей биологически активных веществ. Кроме того, обязательная совместная трапеза позволяет введение наркотических веществ вместе с пищей. При этом предлагаемая для медитации музыка облегчает вхождение в измененное сознание.
Следует сказать, что вводимые в процессе такой обработки программы условно можно разделить на три класса:
1. Жесткие программы с реализацией конкретного действия.
2. Программы с возможной коррекцией в ходе их реализации со стороны лица, владеющего паролем.
3. Целевые программы, реализующиеся в состоянии типа алертного гипноза.
Известный недостаток наркопрограммирования заключается в том, что оно менее стойко, чем гипнотическое. Удобство этого метода в том, что его можно применять против желания объекта.
Однако практика западных спецслужб доказала, что в ходе применения указанных технологий оказалось невозможным однозначно определить границы программирования объекта. Выяснилось, что изменение психофизиологического состояния объективно не регистрируется. Это позволило придти к выводу, что конечный результат зависит главным образом от перцепиента. Действительно, практически любое лекарство действует на человеческий организм в полном объеме лишь на 25 процентов пациентов субъектов.
Из существующих программ, закладываемых таким образом, наиболее распространенными являются так называемые программы-блоки. Их включение (ключом, как правило, служат ситуации, например, акт ареста) может вести как к амнезии (стиранию) какой-то части информации, которой располагает субъект, так и к появлению полной невосприимчивости к гипнозу, ослаблению действия наркотиков, появлению мощных вегетативных кризов при попытке сообщить информацию допрашивающим. Как все понимают, и здесь может сработать правило 25-процентного «попадания», что многократно порождает неоправданный риск. Вот почему до сих пор остается дискуссионным вопрос о возможности закладки программ, ведущих к гибели агента при его аресте или допросе.


***

В целях физического воздействия на объект своих интересов спецслужбы всего мира задействуют следующие механизмы:
Прежде всего, это наркоблокада, или метод комплексного воздействия на подсознание пациента с применением специальной медицинской аппаратуры, который позволяет не только стойко подавить влечение к спиртному, отключить сознание и болевую чувствительность, а также воздействовать на сознание объекта природными или синтезированными наркотическими веществами с целью получения информации.
Вторым механизмом является абстиненция, или так называемый наркотический голод, то есть состояние физического и душевного страдания, развивающееся в результате добровольного или вынужденного воздержания от приема наркотических веществ у лиц, пристрастившихся к наркотикам в результате их систематического потребления.
«Голод» представляет собой период, когда у наркомана учащается пульс, нарастают неприятные ощущения, появляется ломота в ногах, кашель, начинается понос и рвота.
Филби рассказывал о том, как арестованный англичанами террорист-индус стойко выдерживал все допросы и не «сдавал» своих единомышленников довольно продолжительный период. Это продолжалось до тех пор, пока дознаватели английской контрразведки не вызвали консультанта английской разведки по индийским операциям. Ознакомившись с материалами на задержанного, тот посоветовал поменять охрану арестованного. Через несколько часов арестованный заговорил. Он лишился канала получения в камеру наркотиков, после чего у него началась «ломка» и он «раскололся».


***

Любую спецслужбу прежде всего интересует возможность модификации сознания носителей секретов и оказание на них управляющего воздействия. Проще говоря, вызов болтливости у собеседника.
Наркодопрос — «ввод объекту допроса особых наркотических препаратов и раскалывание» источника информации при помрачении сознания последнего в ходе специфического форсированного допроса». Есть и другое определение наркодопроса — «использование в технике профессионального допроса наркотиков для создания в сознании индивида определенной «сумеречной зоны» путем растормаживания конкретных сдерживающих центров мозга, в результате чего человек теряет способность ясно рассуждать и что-либо придумывать при полном сохранении памяти о прошлом».
В реализации подобной цели, особенно если человек отказывается от спиртного, используется свойство наркотических веществ заметно растормаживать психику, что часто вызывает эйфорию с повышенной общительностью и дружелюбием при исчезании настороженности и сдержанности.
Для достижения этого эффекта можно:
- предложить человеку сигарету, в которой к табаку подмешано немного (около горошины) сушеных листьев и верхушек конопли (фактически это составляющие марихуаны, то есть не требуется даже спецпрепарат, санкцию на применение которого получить весьма трудно);
- добавить в алкоголь 0,05 г барбамила (поскольку барбамил блокирует переработку алкоголя).
Сопротивляемость наркотику довольно субъективна и, в частности, зависит от физического состояния, психического типа, имеющегося опыта и других сугубо индивидуальных факторов. Иной раз человек выкладывает информацию лишь после получения третьей-четвертой порции любой из «сывороток правды».


***

Сложность проблемы заключается в подборе оптимальной рабочей дозы препарата, которая должна исключить способность к сознательному сопротивлению (при малой дозе) и не допустить, чтобы объект «нес околесицу» (при слишком большой дозе). В этой связи ввод нарковещества обычно прекращают тогда, когда веки у человека начинают дрожать, а речь становится нечеткой.
В Минске было опубликовано пособие о методах проникновения в психику и форсированного воздействия на личность. Там изложена методика преодоления наркотического прессинга во время допроса. Авторы называют применяемый в ходе допроса препарат «сывороткой правды» и рекомендуют попавшему в такую ситуацию использовать следующие методы сопротивления: - сосредоточить внимание на определенной реальности (тиканье часов, пятно влаги на стене и т.п.) и, осознав по этому фиксированному эталону, что реалистичность мышления ухудшается, предельно сконцентрироваться на необходимости преодолеть накатывающее состояние и очень четко мыслить;
- сосредоточиться на воспоминаниях о неких эмоциональных, но несущественных с позиций безопасности вещах (таких, как секс, переживание вины, зависти, злобы и т.п.), отстраняясь подобным образом от нежелательной опасной исповеди;
- сосредоточиться на воспоминаниях чего-либо (или кого-либо) особо дорогого;
- пробовать запутать мысленный процесс, высказывая всяческие несуразности.
Отдельно стоит рассказать о том, как допрашивали Гордиевского с использованием спецпрепарата, имеющего действие, аналогичное нейролептикам.
Нейролептиками называется группа лекарственных веществ, оказывающих тормозящее действие на центральную нервную систему, не нарушая при этом сознания, и устраняющих страх, тревогу, напряжение, галлюцинации, бред и некоторые другие симптомы психических заболеваний, а также усиливающих действие наркотических, снотворных и обезболивающих средств.
Подозреваемого в измене Гордиевского негласно допрашивали руководители внешней контрразведки КГБ СССР с применением спецпрепарата растормаживающего действия. Однако Гордиевскому удалось воспользоваться техникой преодоления медикаментозного прессинга. Хотя вполне возможно допустить, что этому способствовал и «сбой» при расчете необходимого эффекта спецсредства на объект воздействия. Во всяком случае, препарат явно не сработал. Просто его эффект оказался не достаточно сильным. В результате у Гордиевского не исчез самоконтроль, чтобы понять существо «коварного» вопроса, который должен был «расколоть» английского шпиона. Этот просчет спецслужбы позволил ему на том этапе скрыть правду и выиграть время для того, чтобы воспользоваться каналом нелегального ухода за границу.


***

Практика «подброса компромата» в виде подкладывания объекту разработки доз наркотиков широко известна.
Во всяком случае «органы» имеют возможность довольно широко использовать этот прием как повод для задержания. Получение санкции на последующие следственные действия иногда требует времени. Необходимо это бывает для того, чтобы в ходе расследования легализовать «случайно обнаруженные» вещественные доказательства совершенно иной противоправной деятельности объекта разработки.
Реже этот метод используется для оказания необходимого давления на кандидатов на вербовку с помощью угрозы применения против него судебных санкций.
Из здорового человека всегда можно сделать наркомана. Это возможно с помощью использования исключительно тяжелых физиологических реакций организма на резкое лишение его ставшего уже привычным наркотического препарата. Такое состояние, обычно называемое абстиненцией, или «ломкой». Оно немедленно устраняется, если субъект снова употребит желаемый продукт. Эта неодолимая физическая тяга дает возможность направлять и контролировать поступки наркомана.
На продолжительность и интенсивность абстиненции влияют тип употребляемого наркотика, длительность его приема, дозы наркотика и индивидуальные особенности личности.
Самая мучительная ломка бывает при употреблении героина, чуть слабее — от морфия и пантолмона при их введении в вену. Еще слабее ломка, когда морфин колют в мышцу или под кожу. Интенсивность ломки падает при инъекциях других морфеподобных синтетических веществ, таких как промедол и омнопон. Заметно легче переносится лишение опия, амфетаминов, гашиша и кокаина.
Привычка к героину и «китайскому белку» (триметилфантанил) обычно наступает после 3—4 инъекций, а к морфию — после 10 — 12 уколов при постепенно увеличивающейся дозе.
Ломка, как правило, возникает через 2 — 3 часа после инъекции героина, через 5 — 6 часов после последнего укола морфия и через 11 — 12 часов после использования опия.
«Сажание на иглу» обычно происходит:
- добровольно (любопытство, ритуал, попытка самоусовершенствоваться и т.п.);
- насильственно (после намеренного похищения);
- путем обмана (подменой медицинских препаратов).
Необходимо подчеркнуть, что, поскольку спецслужбы с наркоманами практически не работают, указанный метод более подходит для правоохранительных органов, которые, в частности, могут быть заинтересованы в приобретении источников информации в среде наркоманов. Естественно, что состояние абстиненции арестованного преступника-наркомана может быть использовано для того, чтобы заставить его говорить.


***

Известно, что наркотики способны быстро отключить сознание человека на точно прогнозируемое время, и потому весьма удобны в процессе похищения.
Возможны следующие варианты действий:
- рот и нос объекта перекрывают марлей, пропитанной классическим средством для операционного наркоза - фторотаном, после чего объект в пределах 5-20 минут полностью теряет сознание;
- оглушенного ударом или с помощью пережимания сонных артерий объекта усыпляют инъекцией барбамила (5-10 мл 10-процентного раствора в мышцу или вену) на 6-8 часов; при этом время сна несложно регулировать подбором соответствующего препарата;
- обездвиженному на несколько секунд объекту вкалывают смесь нейролептика тиоридазина (сонапакс) со спиртом, что вызывает у человека мгновенное обессиливание, падение давления, учащение пульса, расширение зрачков, то есть пассивное состояние, внешне напоминающее глубокий шок.


***

В спецслужбах существуют психофармакологические технологии, позволяющие осуществлять варианты убийств, которые совершаются так, чтобы это выглядело как естественная смерть. Существует целый ряд методов, в основном, связанных с применением токсинов. Каким-то образом в организм жертвы в разное время вводится два отдельных вещества, каждое из которых само по себе безвредно, но которое становится опасным, когда оно смешивается с другим. Можно ввести определенное вещество в письмо, которое по почте попадет в руки жертвы. Объект убийства можно сделать аллергиком чуть ли не ко всему — к алкоголю, аспирину, даже к кофе и чаю — настолько, что, если он выпьет или съест некоторое количество этих веществ, он тут же умрет.
Но если нет нужды убивать человека, можно просто сделать из него дурака. Для этого достаточно положить в лимонад таблетку известного наркотического средства ЛСД, когда объект, скажем, должен выступить с речью, или сделать так, чтобы из вентилятора на него дул какой-нибудь газ. Можно обработать записи докладчика так, что, пока он будет держать их в руке, в его организм попадет достаточно веществ, вызывающих галлюцинации, что и внушит ему мысль, что он, допустим, Повелитель Вселенной.


***

Следует сказать, что отношение к психотропным средствам у большинства людей, включая ортодоксальных руководителей спецслужб, всегда было весьма скептическим.
До последнего времени большинство руководителей оперативных подразделений спецслужб относили действие психотропных веществ к сфере психотроники и паранормальных явлений.
Существует полная уверенность в том, что токсикологические и условно скажем «наркологические» лаборатории всегда будут существовать в составе технического обеспечения деятельности органов разведки и контрразведки всех стран мира. При этом вопрос о контроле за работой этих подразделений будет периодически возникать по мере их неизбежных «проколов» и скандалов в средствах массовой информации и парламентах, связанных с преступными злоупотреблениями наркосодержащими спецсредствами.


***

Из американского, отметим, самого передового, опыта борьбы с наркобизнесом видно, что при разработке общегосударственных программ и комплексных планов мероприятий особое внимание уделяется согласованному планированию работы таких субъектов обеспечения национальной безопасности, как органы разведки, контрразведки, пограничной охраны, таможни, подразделения по борьбе с терроризмом, коррупцией и организованной преступностью. При этом особое внимание рекомендуется обращать на такие области их деятельности, как подготовка кадрового состава, укрепление материально-технической оснащенности, организация взаимодействия, информационно-аналитического обеспечения, осуществление агентурной и оперативно-технической борьбы указанных подразделений с этим видом преступности.
В этой связи необходима разработка комплексных программ совместных мер по борьбе с наркобизнесом, проводимых как в регионах-производителях, так и в регионах-потребителях наркотиков. Только единая антинаркотическая политика, хорошо организованное взаимодействие между законодательными и и правоохранительными органами смогут в перспективе дать заметный результат.
Для этого все заинтересованные стороны должны выразить решимость использовать все политические и экономические средства, имеющиеся в их распоряжении, для проведения в жизнь намеченных программ, включая создание объединенных комитетов по борьбе с наркоманией в парламентах этих стран, новых структур и штатных должностей в советах национальной безопасности, в том числе и подразделений, специализирующихся на расследовании преступной деятельности торговцев наркотиками, в органах прокуратуры своих стран. Следует также иметь в виду, что успешное осуществление программ по борьбе с наркобизнесом находится в прямой зависимости от способности субъектов борьбы концентрировать свои ресурсы на главных направлениях и координировать их использование.

(Из книги Лекарева и Шаваева "Разведка и контрразведка")